Обветшалый особнячок на старинной улочке высматривает своего старого морского волка. Говорят, он был родом из Персии.
На Буйнакского, 28, дом 1902 года постройки уже давно потерял тот корабельный облик, который ему подарил самый первый хозяин. Говорят, это был важный и видный капитан дальнего плавания. В Порт-Петровск он приплывал из родной Персии и вскоре, полюбив город, моряк захотел сделать его своим вторым домом, где его тоже кто-то ждет. Этим «кем-то» и стал новенький особнячок, который выстроили по необычному заказу иностранца. Здесь не было изысканных, роскошных восточных и мавританских мотивов, дорогих шелков, ковров и лепнины. Здесь было то, что персидский капитан любил больше всего на свете – море. Дом состоял из палубы, носа и кормы, а занавески в окнах от легкого дуновения поднимались точно паруса.
Корабль был заказан «двухэтажный» с богато рустованным фасадом. Внутренний дворик был скрыт от посторонних глаз и обрамлялся бортовыми ограждениями – кованным орнаментом, а лесенка выполняла роль палубы, на которой хозяин по утрам пил кофий, сваренный на раскаленном песке. Старый морской волк очень любил свою порт-петровскую пристань. Ему нравилась близость к морю, теплый климат и радушные соседи, которые восхищались его каравеллой, точно рассекающей небольшую улочку.
Он уезжал, но всегда возвращался. Пока в 1917 его ключи не подошли к замочной скважине. Оказалось, Революция в России не только покусилась на буржуазное имущество, но и на то, что слишком роскошно выделялось из общетиповой архитектуры. Корабль национализировали, его комнаты-каюты отошли квартиросъемщикам, а на ажурной ковке палубы сушилось чье-то белье. Персидский капитан вынужден был взять курс на свою родину.
Шли годы, корабль превратился скорее в ковчег – так активно достраивались здесь новые жилплощади. Как-то постояльцы заметили интересную дверь в «трюме», которая была завалена старой мебелью и ветошью. Когда подвал все же открыли, оказалось, что там когда-то был проход. Некоторые исследователи считали, что он вел на старинную соборную площадь, а особо мнительные квартиранты после вскрытия кладовой моряка, стали слышать ночами странные звуки. Одним чудился кашель, другим - ворчание старика, а третьи слышали всплеск прибоя. Поговаривали, что это неспокойная и обиженная душа персидского капитана заходит потосковать о любимом причале.
Сегодня дом-корабль неумолимо течет по реке времени, потеряв свой первоначальный облик. Но старая кладка, которая еще просматривается на фасаде, упорно ждет, когда на палубе, от легкого дуновения ветерка вновь раздуются паруса.
Фото: Алексей Даничев. РИА Новости